Он вроде любит, восхищаясь,
Чисты намеренья его!
Сомненью, страху покоряясь:
«А вдруг не будет никого?!» —
Мы отвечаем: «Я согласна,
Куда угодно за тобой!»,
Но мысли спутаны, неясны,
И небосвод — не голубой.
И неглубокие просветы
Играют тяжестью лучей…
Кого спросить: любовь ли это?
Иль — инстинктивный зов ночей?
Мужское — женское начало,
Где притянулись инь и ян,
Где разум страстью укачало,
А чувства — собственный обман?
Неискренность не замечая,
Поверив в то, что говорим,
Себя во лжи не уличая,
Мы дать согласие спешим.
Фальшиво прошептав, что любим,
Без доли трепета в крови
Его задумчиво голубим
И ждём Пришествия Любви.
Семья. В грехе родились дети —
Серьёзны, вспыльчивы, грустны,
Не верят ничему на свете,
Нет в доме солнышка, весны…
Болеют, укоряют взглядом.
Их мир Любовью не согрет.
Заевший быт. Нет счастья рядом.
От всех надежд простыл и след.
…Твержу, кричу в бравадах мнимых:
«Не искажайте Жизни Суть!
Детей рожайте от любимых,
Чтоб в души Свет Любви вернуть!»