ХАИМ-НАХМАН БЯЛИК (1873–1934)*
Когда я умру — так оплачьте меня:
Вот был человек и — вдруг разом исчез —
До времени скатан из жизни отрез.
Вмиг песня его на витке прервалась…
Жаль, был ещё стих, но с ним прервана связь!..
Вот умер поэт и — утрачен секрет.
Утрачен и след!
Как жаль!.. Ведь душа его арфой была —
Жива, говорлива, светла и смела.
Когда он на ней вдохновенно играл,
Сердечные тайны свои доверял
И каждой струной побуждал её петь…
Лишь струнке одной не давал зазвенеть.
Всплеск. Пальцы сновали — чувств, струн перебор!..
Вот только одна всё молчит до сих пор.
Молчит до сих пор!
Ох жаль, что струна не сильна без стиха!
Пока жизнь была — хоть дрожала слегка,
В любви трепетала, беззвучно ждала,
Стиху не призналась, что втайне звала.
О жажде по звуку, тоске по стиху
Она не посмела сказать жениху.
Томилась, страдала — и плен был тяжёл!
Он медлил с ответом — и к ней не пришёл.
И к ней не пришёл!
Как боль велика, жжёт сердечный порез!
Вот был человек и — вдруг разом исчез —
Вмиг песня его на витке прервалась…
Жаль, был ещё стих, но с ним прервана связь!..
Вот умер поэт и — утрачен секрет.
Утрачен и след!
*Подстрочный перевод с иврита Владислава Чернышкова.